На самом же деле он просто уходил к брату и с очередной медицинской книжкой в обнимку прятался там.

Через пару часов он как ни в чём не бывало приходил домой и, изображая жутко уставшего, шёл спать. Но на этот раз так не получилось: Кизи задержалась у них дома надолго (обычно больше двух часов она здесь не оставалась), чему поспособствовала Аида со своими вечными разговорами о высоком искусстве

и вовремя вернувшийся с работы Уильям. Марк понял, что надо было задержаться у брата подольше и дочитать-таки племянницам сказку, но отступать было некуда. Да и ещё молящие глаза дочери («папа, ну хоть немножко поговори с мамой!»)

сыграли свою роль.

Поэтому Марк решил, что всё, что думает о сводничестве, выскажет родным позже.

Марк поздоровался с Кизи и стал расспрашивать её о житье-бытье. Аида и Ральф, вроде бы ушедшие спать, мигом поднялись с кровати и отправились подсматривать,

чем же закончится этот разговор.

Уильям остолбенел и не знал, что и сказать, но в разговор вмешался как всегда подслушивающий Ральф, который, не скупясь на слова и эмоции, высказал всё, что теперь думает о своей бывшей невестке, и потребовал, чтобы она немедленно покинула их дом навсегда.

Последнюю фразу слышал вернувшийся домой Марк, спускаясь по лестнице, но не стал встревать и просто отправился спать.

Ральф же долго бушевал, ругая и Уильяма,

и жену Аиду,

выкрикивая бранные слова вслед уходящей Кизи. О её беременности решили не сообщать Марку, решив, что расстраивать его не стоит: итак работа напряжённая.

Ванесса тоже ничего не знала. Она по-прежнему хорошо училась, вечерами играла с бабулей Аидой в шахматы,

бегала к сёстрам в домик по соседству, много читала. С матерью встречи были уже нерегулярные: то у Кизи голова болит, то устала на работе, поэтому не может увидеться с дочкой. Всё же в один из вечеров Ванесса настояла на том, чтобы они увиделись, под предлогом трудного домашнего задания, с которым не может справиться, а дома никого нет, все на работе.
Как девочка бежала к маме!

Встретились у ресторана, поужинали,

Кизи, как и обещала, помогла дочери с уроками…

Никто из них и не заметил, что совсем рядом появился Уильям, но подходить не спешил, будто что-то выжидая. Пригласив её на свой приближающийся День Рождения, Ванесса стала прощаться с матерью и впервые заметила её увеличившийся живот.

Кизи объяснила, что скоро снова станет мамой. Начитанная Ванесса тут же стала интересоваться и другими вопросами. Уильям, внимательно следивший за беседой, спешно подошёл к ним, прикинулся строгим и настоятельно попросил Ванессу срочно сесть в машину и подождать его. А Кизи кратко сказал: «Я тебе не судья, но будь добра, ничего больше не говори Ванессе никогда!» и поспешил к машине, где уже спала уставшая за день правнучка.
В День Рождения Ванесса рано встала, повторила уроки и. чмокнув Уильяма в щёку, попросила к её возвращению из школы испечь любимый Ангельский пирог.
Пирог удался на славу!

Уильям, уезжая на работу (он трудился в своём ресторане в вечернюю смену), позвонил Аиде и Ральфу, предупредил, чтобы со своими конференциями не опоздали к праздничному столу. Гостей в этот раз решили не звать: у Люка на днях умерла его жена Шейенн,

Эрих с Тами работали в этот день до глубокой ночи, а подросшим сестрёнкам Ванессы, Йоанне и Юсун

была обещана субботняя встреча с именинницей, так как родители не разрешали дочерям после наступления темноты одним выходить из дома.
Ванесса принесла из школы очередную «пятёрку» и поспешила поделиться радостью с Кизи, которую увидела из окна, крикнув отцу, чтобы ыходил с ней встречать маму. Марк, подходя к Кизи, оживлённо болтающей с дочерью,

вдруг увидел её большой живот…

Нет, не было ни боли, ни грусти; просто он ещё раз убедился в том, что правильно сделал, в своё время расставшись с этой женщиной: вот и теперь надеялась кого-то привязать к себе ребёнком… ну что же, пусть ей повезёт…
Подойдя ближе, он сухо поздоровался. Кизи поняла, что Марк ничего про её беременность не знал, и, не стесняясь присутствия дочери, сказала: « Да, так получилось… не век же одной и без денег сидеть… Думала, что замуж возьмёт…».

Ванесса поняла всё! Значит, ребёночек вовсе не их с папой; бедный папа! Но он почему-то совсем не сердится, не кричит…значит, её и не любит? Ворох мыслей проносился в голове маленькой девочки: планы на воссоединение родителей рухнули, им теперь не быть рядом никогда… Ванесса опрометью бросилась прочь.

Нет, она не заплакала; вбежав в дом, разрезала любимый Ангельский пирог, кусочек положила на тарелку… Вот когда у неё будут дети, она уж точно никогда не станет такой как Кизи… мамой назвать больше язык не поворачивался.

На кухню зашли Марк и Кизи;

причём Марк тут же попрощался с дочерью и отправился на дежурство. Зато вернулись с работы Аида и Уильям и тоже взяли себе по кусочку ароматного пирога.

Увидев огромный живот бывшей невестки, Аида заверещала и чуть было не рухнула в обморок: после бурного объяснения с Ральфом она всё же не верила в то, что Кизи сможет так поступить. Но теперь пришлось поверить глазам.

У перепугавшейся не на шутку от такой реакции Кизи начались схватки. Превозмогая боль, она всё же сумела дотерпеть до конца празднования Дня Рождения Ванессы,

после чего Аиде пришлось на своей машине везти её в роддом.

В дверях больницы они столкнулись с шедшим после смены домой Марком, который ни слова не сказал обеим.

А Ванесса отправилась в Салон к дяде Фабиану сделать новую причёску, что, по её мнению, могло помочь отвлечься.

На следующий день Ванесса прочитала в газете о том, что её мать родила девочку,

и, не зная, зачем, с этого дня наведывалась под окна дома Кизи и подглядывала за её непутёвой жизнью.

Мало того, что у неё родилась не одна, а две дочери, так её отец тоже «принёс в подоле» дочку (вот ведь как бывает в жизни!). И теперь на двоих взрослых приходилось три грязных, неухоженных младенца, от крика которых просто болели уши.

Кизи категорически не хотела заниматься малышами и целыми днями только морщилась и кричала.

Ванесса

теперь твёрдо решила перестать думать о матери, наконец-то осознав, что никогда не была ей нужна. Из депрессии её вывели подружки-сестрёнки,

в доме которых так любила бывать Ванесса (ведь здесь ничто не напоминало о Кизи!). Весёлая и работящая семья Эриха привлекала и Уильяма, который с удовольствием играл с правнучками в шахматы

и любил слушать новые песни, сочинением которых на досуге занимался Эрих. Йоанна и Юсун обе работали помимо учёбы в школе, ведь с деньгами в семье было туговато. Зато жили дружно и, что особенно нравилось Ванессе, много читали.

По выходным семью Эриха всегда можно было встретить в библиотеке,

куда также приходила и Ванесса.

Казалось, книгами она хотела отгородиться от настоящей жизни, забыть о своих проблемах, поэтому читала везде

и всегда, как выдавалась свободная минутка.

Часто подолгу они беседовали с отцом;

после всего произошедшего они ещё ближе стали друг другу.

Марк понимал, что теперь он должен вдвойне уделять внимание подрастающей дочери.
Бабушка Аида провела свою первую автограф-сессию весьма успешно (в чём ей помогла Ванесса, притащив своих одноклассников, убедив их, что классическая музыка – это модно)

и, воодушевившись успехом, наваяла ещё несколько картин,

которые а Ратуше чуть ли не с руками оторвали. Помимо этого, она также преуспела в изучении логики,

а её муж Ральф наконец-то добрался до вершины карьеры, чем был очень горд.

Уильям тоже не отставал от дочери и зятя и регулярно получал прибавки к зарплате,

так что очень скоро бюджет семьи превысил отметку в 500 тысяч.
Эрих приобрёл машину

и решил совместить это событие с Днём Рождения своим

и Марка, пригласив Аддамсов к себе домой.

В тесном домишке две семьи славно повеселились,

и все разом отметили, что повзрослевший Марк стал очень похож на их прапрапра…деда Фреда (по фотографиям это было хорошо видно).

После встреч с семьёй дяди, Ванесса воспряла духом и решила овладеть искусством обаяния, чтобы так же хорошо научиться общению, как Эрих, Тами и их дочери, дом которых всегда был полон друзей.Ванесса захотела избавиться от одиночества, на которое сама же себя обрекла, теперь поняв, что мир не замыкается на Кизи и её непутёвой жизни.

Дочь Ванесса также поддерживала мнение дедушки и старалась как-то расшевелить отца, помочь ему вырваться из тесного круга работа-дом; она тоже желала ему счастья.

Марк и сам был удручён своим одиночеством, поэтому вскоре стал предпринимать попытки знакомиться с горожанками. Поначалу он даже не заботился о том, как выглядит, поскольку даже не обращал внимания на то, как одет. К его удивлению, далеко не всем женщинам это было безразлично.

Но находились такие же чудачки, которым было всё равно, какая одежда на Марке.

Некоторые из них позволяли ему ухаживать,

даже целовались,

но как только Марк интересовался их работой или хоть что-то говорил про книги, сразу скучали

и спешно ретировались. Другие смело говорили о том, что предпочитают не работать и даже звали его домой,

но там оказывалось, что они ещё не наигрались в куклы-машинки и даже думать не хотят о серьёзных отношениях.

Один раз вроде бы Марку повезло: он пригласил в ресторан женщину, с которой Марка познакомил один из его приятелей. Женщина оказалась и вправду милой, работала в научной сфере и была богата. Начались отношения.

Марк даже приглашал её несколько раз домой с ночёвкой.

Уже и Ванесса подружилась с ней; они вместе посещали тренажёрный зал.

Дочь поддерживала выбор отца

и надеялась, что скоро будет свадьба.

Марк же медлил с предложением, его словно что-то останавливало. Всё чаще задавался он вопросом, будет ли счастлив в новом браке, и не находил ответа.

и маленьким сыном.

Его избранница что-то невнятно мямлила про то, что собиралась подавать на развод, но Марк её уже не слушал…
В тот день Марк решил, что не стоит больше пытать судьбу: раз не везёт в личной жизни, так и не стоит больше ничего предпринимать. Он был удручён и расстроен, горожане шарахались от него в разные стороны,

поэтому пришлось перестать выходить на улицу, а круг работа-дом снова замкнулся.

Правда, знакомые пару раз вытаскивали его на праздники в Газибо, но там к Марку выстраивалась очередь из беременных женщин, которым не терпелось получить совет у опытного доктора и главное, узнать пол будущего ребёнка.

Ванесса

долго не могла понять, почему её любимому отцу так не везёт, но когда поняла, ужаснулась: отец ведёт почти затворническую жизнь. Отдавая всего себя работе, он стал одиноким и замкнутым, а так нельзя! Девушка сочувствовала отцу

и не хотела такой же участи для себя.

«От мира закрываться не нужно, в нём живут такие же люди, которым я нужна также, как и они мне. У человека должны быть друзья!» - решила Ванесса.

Теперь Ванесса после школы стремилась к людям:

ей нравилось общаться,

производить благоприятное впечатление,

находить новых знакомых. Она стала открытой и искренней, что и позволило ей вскоре обзавестись друзьями. С удовольствием ходила в Ратушу на тренинги общения,

после которых отрабатывала новые приёмы ведения беседы на старых и новых друзьях.

Окружающие не верили глазам: неужели эта девочка на самом деле такая же, как и все Аддамсы, злая и агрессивная?
Да, именно такой Ванесса и была… в душе…

Выходя к людям, она преображалась:

и разделить их горе.

На следующий день не стало её мужа Ральфа, которого Смерть поджидала прямо у дверей бизнес-центра.

А вечером умерла и Аида,

Престарелый отец Уильям, которому на днях исполнилось 125 лет,

переживший своих детей, не находил себе места

и теперь либо проводил время в каминной комнате, рассматривая последние картины дочери,

либо бродил с удочкой по окрестным водоёмам, стараясь никого не встречать, настолько ему было тягостно.

На фоне трёх смертей подряд проникновение вора в дом Аддамсов

осталось почти незамеченным: Марк был на работе, Уильям как всегда на рыбалке, дома осталась лишь одна Ванесса, которая уже в такое позднее время спала. Появление грабителя не вызвало у неё ужаса, скорее интерес: что из себя представляет человек, способный украсть. Поэтому пока она думала, как именно заведёт с ним разговор, воришка ушёл от приехавшей из-за сработавшей сигнализации полиции!

На вечеринку Ванесса пригласила родных, друзей и даже знакомых с работы Уильяма и Марка. Прадед приготовил свои лучшие блюда, а Марк украсил участок воздушными шарами. Под громкое скандирование «поздравляем»

девушка задула свечи на торте.

Новорожденную бросились поздравлять и дарить подарки, Особенно радовался дядя Эрих, который всегда был щедр на эмоции и охотно делился ими с окружающими. Ванесса сияла от счастья: правы были её родные, этот день запомнится ей на всю жизнь!

Марк радостно отплясывал с одной из подружек дочери,

Уильям вёл со своёй коллегой беседу о здоровой еде,

Ванесса от души развлекалась с друзьями и родственниками; на праздник сбежались посмотреть и прохожие,

которых также приглашали за стол. Исключение не сделали даже для матери Ванессы, Кизи, которая случайно (на самом деле никто не знает, случайно или намеренно она вдруг оказалась здесь) проходила мимо.

Горожане находились в культурном шоке: впервые Аддамсы распахнули двери абсолютно для всех, не взирая на лица и статусы!

Когда проводили последнего гостя, Ванесса с отцом ещё долго за столом делились впечатлениями.

Поскольку девушка выбрала в качестве карьеры политику и всерьёз намеревалась стать мэром Риверсайда, то одним из самых главных минусов, с которыми постоянно приходилось бороться молодому политику, была жгучая зависть, охватывающая горожан при произнесении фамилии Аддамс. Для спортсмена или актёра зависть окружающих – это дополнительный стимул в карьерном росте, а для политика, изо всех сил изображающего, что он такой же простой и незамысловатый, как и его избиратели, нарочитое богатство Аддамсов и вечеринки напоказ могли сослужить не лучшую службу. Поэтому как только отшумела вечеринка, Ванесса, пользуясь связями в муниципалитете, лично проследила за тем, чтобы участку был передан статус общественного на деле, а не на словах. Дошло до того, что там устраивали шахматные турниры и гриль-фестивали.
Утром следующего дня Ванесса поспешила в Ратушу, где устроилась на работу мойщиков трибун (ужасно, но надо же вчерашней выпускнице с чего-нибудь начинать!) и познакомилась со своей начальницей, которая оказалась компанейской и любящей юмор,

поэтому Ванесса быстро нашла с ней общий язык.

Более того, выяснилось, что она тоже вчера была на вечеринке, которая пришлась ей по душе. Начальница посоветовала Ванессе больше практиковаться в общении с людьми, ведь это ключ к успешному продвижению в карьере.
Ванесса изо всех сил старалась понравиться всем,

завоевать всеобщее одобрение и симпатию.

Единственное, что не хватало ей для образа, это наличие собственной семьи и детей, потому что в представлении местных жителей основное предназначение женщины – это содержать дом и растить детей. Поэтому неистовое желание девушки обзавестись собственной семьёй делало эту задачу практически невыполнимой. Не имея перед глазами примера семейной женщины, она черпала представление о ней из бульварных романов и романтических книг, поэтому реальное общение с мужчинами проходило по стандартной схеме: восторженное увлечение – романтические поцелуи – бегство от невесты, которая буквально через несколько минут

переходила к обсуждению семейной психологии и проблемам воспитания детей.

Оказаться мужем такой зануды для многих представлялось невыносимым, несмотря на те деньги, которыми владела Ванесса.

Что же касается профессиональных охотников за приданым,

то их будущий мэр определяла моментально,

пресекая любые попытки покуситься на достояние семьи,

а следовательно, как каждой умной, красивой и богатой девушке, ей патологически не везло в личной жизни.
Зато по служебной лестнице Ванесса,

будучи карьеристкой, двигалась с поразительной скоростью.

Марк по-прежнему много работал;

после провала отношений с последней возлюбленной, которая долго скрывала от него наличие мужа и ребёнка, он больше и не предпринимал попыток найти свою любовь. Очень много времени занимала работа, а с приятелями в основном общался по телефону. В выходные дни он осуществлял на добровольной основе патронаж детей Риверсайда, внимательно следя за условиями проживания маленьких пациентов,

проверяя их рацион, режим дня, проводя периодические обследования их здоровья и давая ценные рекомендации родителям.

Так он и добрался до десятой ступеньки своей карьеры, и теперь мечта всей жизни была осуществлена.

Уильям гордился успехами внука

Несмотря на активную общественную жизнь и постоянные походы в гости к маленьким пациентам

и непрерывные дежурства в больнице, у Марка всё ещё оставалось немного свободного времени, которое, понятно, девать ему было некуда. Не имея возможности работать 24 часа в сутки, Марк на досуге занялся астрономией и даже обнаружил огромный метеорит.

Уильям теперь практически сутки напролёт был дома один при своей работе всего три дня в неделю: Марк постоянно работал, Ванесса и выходные посвящала общению с людьми,

так что старик стал давать бесплатные уроки старшеклассникам, подтягивая их успеваемость по многим предметам

и получая восторженные отзывы от их благодарных родителей.

что в скором времени вновь возник вопрос о деньгах. Не понятно, по какой причине потребовались достаточно крупные суммы на финансирование предвыборной кампании. Это особенно странно, учитывая, что в выборах девушка пока не участвовала.

Дома поначалу спокойно отнеслись к этой новости, предполагая в очередной раз забраться в семейную копилку.

Но, как выяснилось, по непонятной причине сами претенденты не могли финансировать собственные выборы, и бедной Ванессе пришлось на собственном опыте узнать, почему политику называют второй древнейшей профессией.

Как уже говорилось, Ванесса обладала несгибаемым характером и волей, и, несмотря на то, что девочке из благополучной семьи было как-то странно ходить по улицам с протянутой рукой, она, ни секунды не колеблясь, отправилась в путешествие за деньгами.
Марк, ставший к тому времени самым известным хирургом Риверсайда, везде сопровождал дочь, сильно беспокоясь по поводу «древности» политической карьеры.
Первый день не принёс значительных успехов, и импровизированные собрания девушки перед Ратушей хотя и позабавили публику, но с финансовой точки зрения потерпели фиаско.

Единственным жертвователем стал дядя Фабиан,

да и то в ряды сторонников Ванессы он вступил исключительно из-за семейных причин, вряд ли интересуясь политической платформой племянницы.
К исходу вторых суток Ванесса окончательно поняла, что политикой в Риверсайде не интересуется никто. Почтенные жители с важным видом кивали, прослышав про реформы образования, медицины и другие нововведения, предлагаемые новым политиком, но при этом отчаянно зевали и в итоге впадали в спячку, от которой пробуждались моментально, как только звучала фраза про деньги. Тогда они ещё более понимающе кивали головами и моментально сматывались. Единственные, кто были благодарными слушателями, это юноши-подростки, которые, буквально затаив дыхание, слушали о будущем социальных служб Риверсайда и организации уборки мусора, но, к сожалению, эти персонажи в качестве финансирования могли предложить лишь свои карманные деньги. Бешеную популярность у подростков Риверсайда Ванесса поначалу относила к достоинству своей предвыборной программы и радикализму предложенных мер в реорганизации городских служб. Но в итоге, будучи умной девушкой, воспитанной одиноким отцом-медиком, она поняла, что даже если бы зачитывала без выражения алфавит, то и тогда бы она получила максимум внимания от благодарных слушателей, поскольку причиной популярности, несомненно, служили банальные человеческие гормоны. Некоторое время Ванесса находилась в совершеннейшем шоке от этого открытия, и даже подумывала о том, чтобы оставить карьеру политика. Но, как истинная дочь семьи Аддамс, она в итоге решила, что «этот мир придуман не нами» и грех не воспользоваться тем, что у тебя получается, тем более что один из поклонников её политического таланта напросился к ней домой, где и упросил девушку стать посажённой матерью на его совершеннолетии, в результате чего буквально через несколько минут после благополучного появления на свет нового совершеннолетнего гражданина Риверсайда она подсчитывала новые капиталы в своём предвыборном фонде.
Таким образом была отработана схема: её прыщавые поклонники заявлялись в гости, отмечали там дни рождения, затем новоиспечённые совершеннолетние граждане городка вступали в Партию Радикальных Преобразований (ПРП), которую возглавляла, естественно, Ванесса Аддамс.

В качестве компенсации неудавшимся женихам предлагалась искренняя дружба известного политика и обещания никогда не забыть «тот значительный вклад, который был сделан для развития и процветания родного Риверсайда».

Конечно, в этой системе была опасность того, что кто-то из новоявленных радикалов решит, что его обманули и в буквальном смысле слова потребует материального воплощения принципов «доступности власти».

Но на этот случай дома постоянно находился лучший хирург города,

который нежно интересовался, не стоит ли ампутировать пациенту внезапно выросший орган политической борьбы.

Зная о профессиональных способностях Марка, никто не сомневался, что папочка моментально претворит в жизнь задуманное и вести политическую борьбу будет уже нечем. Да, конечно, политика оказалась грязным делом! С другой стороны, многочисленные женихи с задатками законченного электората никогда бы не смогли рассчитывать даже на скромный и равнодушный взгляд со стороны наследницы Аддамсов. В то же время, став членами Партии, они приобретали верного искреннего друга в лице Ванессы.

Таким образом мужское население Риверсайда быстро подрастало, набираясь при этом политического опыта, а ПРП становилась значительной политической силой.
Через некоторое время стало ясно, что преданный, но немногочисленный контингент не обеспечивает должной финансовой поддержки амбициозного политика,

но теперь, будучи «лучшим другом и наставником» всех молодых мужчин города, Ванесса не могла больше рассчитывать на поддержку женской аудитории по совершенно понятным причинам.

Поэтому она обратилась к ещё не используемой политикой, но весьма перспективной категории населения, а именно к призракам, которые по непостижимым причинам обладали деньгами и которым, в отличие от живых, кроме как слушать политические речи, делать было нечего.

С чувством трепетного волнения Ванесса представилась патриарху-основателю своего рода Фреду Аддамсу,

который благосклонно отнёсся к попыткам своей наследницы занять должность мэра и, хотя был полным профаном в политике, на всякий случай по-семейному похвалил девушку

и выдал ей деньги,

которые, скорей всего, по своей старой привычке, отнимал вместе с леденцами у проходящих мимо младенцев. Мысль о том, что Аддамсы – главные негодяи и хулиганы Риверсайда – станут мэрами, так поразила его, что он замертво рухнул на землю и, не успев попрощаться с Ванессой, заснул крепким сном, даже не дойдя до своей могилы.

В среде верных товарищей по Партии начала муссироваться идея, что ни один из parteigenosse не станет в итоге обладателем главного приза. Эти вредные и политически неверные тенденции надо было уничтожить в зародыше, поэтому в среде партийных активистов был выбран «типичный представитель», который был удостоен права личных встреч с Председателем и тем самым олицетворял единство органов управления низовых ячеек.

Популярность Ванессы понемногу росла, постаревший отец

продолжал неустанно следить за её предвыборной кампанией, в нужные моменты поддерживая и ободряя дочь.

Брат Марка, Эрих, тоже постарел и теперь стал чудаковатым, направо и налево дружески поколачивая своих многочисленных гостей.

Уильям, которому сравнялось 150 лет, не оставил в свободное время репетиторство

и с удовольствием готовил старшеклассников к экзаменам.

Ванесса получила очередное повышение

и благодарность руководительницы,

которая и вручила ей вместе с денежной премией сертификат.

Теперь, достигнув вершин обаяния, став профессиональным чтецом человеческих душ, честолюбивая Аддамс направила свои усилия на высший пост. Теперь масштабы Риверсайда ей казались смешными, а первый опыт сбора средств на выборы, который основывался на мужских гормонах прыщавых подростков, вызывал у нового сенатора ироничный смех. Конечно, необходимо было оставаться в хороших отношениях с жителями городка, но заигрывать с ними, изображая «своего парня», это уже чересчур. Тем более, что новые финансисты её будущих амбициозных политических программ настаивали на личной встрече, причём в формате «без галстуков». Следовательно, их надо было приглашать домой. Дом, который заботливо строила ещё молодая Хельга Аддамс, конечно, вызывал гордость и даже некоторую зависть у местных тунеядцев, но для серьёзных людей из центра этот разросшийся во все стороны «курятник», к которому каждое поколение стремилось пристроить свою комнату, анфиладу или балкон, не говоря о детской, в которой рос Марк, где даже призраки по ночам пугались (кстати о призраках: вспоминая упрямца Далласа, из-за которого пришлось снести все колонны, поддерживающие свод правого крыла; призрак-то исчез, но зато теперь по этим коридорам можно было ходить только с альпинистским оборудованием), более всего напоминал малобюджетный проект Диснейленда в Урюпинске: что-то одновременно похожее на комнату страха и американские горки.
С большим трудом удалось приобрести участок в условно богатой части города на Цветущих холмах,

при этом главное его достоинство заключалось в том, что полностью мог вместить все амбициозные проекты архитекторов, призванных за отдельные деньги продемонстрировать богатство и солидность рода Аддамсов.

Изначально дом, башня, анфилада с бассейном, площадка для проведения праздников строились только с целью демонстрации неприкрытой роскоши.

Бесчисленные комнаты, в которых можно было перемещаться только по карте, туалеты и ванны, в которых приходилось ставить обогреватели, поскольку из-за разницы температур и размеров комнат во влажном воздухе начинали образовываться мини-циклоны, парадные и каминные залы, комнаты для занятий искусством, физкультурой, детские, кладовки – всё это должно было иллюстрировать единственную фразу «у нас очень много денег и буквально не на что потратить».

Единственное, что отсутствовало в новом доме (как, впрочем, и в старом), это помещение для слуг, поскольку со времён Фреда Аддамсы предпочитали всё делать по дому сами. Именно его, Фреда Аддамса, его безвестную матушку, всевозможных сексуальных партнёров и прочие эмоциональные, но малосодержательные подробности жизни основателя вспоминала сначала про себя, а потом, через 12 часов, в полный голос будущий президент «Всего и вся…», когда выставляла в Башне Сокровищ многочисленные камешки, слитки и прочие блестящие штуковины, составляющие фамильную гордость. Её пришлось почти сутки таскаться по дому, развешивая картины бабули Аиды, чучела рыб, пойманных Хельгой, не говоря уже о 30 слитках золота, которые ей, хрупкой девушке, пришлось самолично тащить на четвёртый этаж. Опускаясь на потёртое, но всё ещё удобное кресло основателя, она поклялась сама себе, что если вор заберётся к ним в башню и похитит все эти блестящие сокровища, то она не только не будет подавать на него жалобу, но и сделает всё, чтобы он не сел. К сожалению, вор, который проник к ним в дом через неделю,

ничего не слышал о зароке, данном молодой хозяйкой, поэтому был схвачен

и отправился в тюрьму при попытке похитить продукты из уличного холодильника.