Вслед за ними из дома упорхнула Ивон навстречу своему счастью с Парамоном. Маргарет выбежала проводить свою любимицу, по которой уже начала скучать.

В освободившейся спальне расположился Чонг, резонно заметив, что если кто-то хочет спать на подстилке, то пускай идёт и делает это, а лично он, Чонг, собирается спать на кровати в ожидании своей ненаглядной Беллы.

…Алло! Вы всё ещё слышите меня? Да, я знаю, что отключил телефон, но как ещё дозвониться до того, кого, может быть, и не существует? Чем дольше я живу на этом свете, чем больше срок моего заточения в этой проклятой долине, тем больше я ощущаю нереальность происходящего со мной. Временами мне кажется, что все окружающие меня люди – персонажи какой-то дурацкой компьютерной игры. Они говорят то, что я хочу услышать,

ведут себя так, как должны; если любят, то как кукла Барби, если ненавидят, то как-то понарошку. Я не чувствую в них жизни и перестаю её чувствовать в себе…Как будто кто-то управляет мною, заставляя совершать правильные, но бессмысленные поступки…

Да и какой карантин может тянуться уже триста лет…Или тридцать… Я перестал ощущать течение времени, возможно, из-за этой зелёной субстанции… Алло! Вы меня слышите?...
Да, а моя шизофрения даёт поразительный эффект. Тут поймал себя на том, что отключил телефон и разговариваю с ним. Хорошо ещё Маргарет и молодёжь меня не видят, а то могу себе представить

Впрочем, нет худа без добра: по крайней мере, кошки перестали драться. Вон как глазами сверкают каждая из своего угла. Кстати, я же не рассказал о кошках. Ну так вот, о кошках и подробно…
В ожидании Беллы Чонг валялся по всем диванам, таскался по дому, изгадил все туалеты и вообще чувствовал себя хорошо. На работе Чонг продвигался по служебной лестнице на мягких лапах, демонстрируя там, вероятно, те самые положительные качества, которыми не баловал нас дома.

Буквально за неделю он достиг вершины карьеры в охранном бизнесе.

Получив положенные ему привилегии, он внезапно выяснил, что на его любимую двуспальную кровать претендует ещё и толпа совершенно незнакомых призраков. С истошным воплем и мявканьем: «Так не доставайся же ты никому!» он набросился на своё любимое ложе зубами и когтями, и когда мы, услышав эти вопли, поднялись наверх, то вместо кровати увидели лишь жалкие обломки. Следующий ход был за призраками, которые, совершенно озверев, начали мстить всем обитателям дома.

Конечно, коту было всё это до лампочки, потому что он крепко спал по ночам, так что ни разбудить, ни напугать его было абсолютно невозможно, а вот жильцам доставалось от разъярённой семейки привидений по нескольку раз за ночь!

В предвкушении радостной встречи Чонг пробрался в спальню, и каково же было его изумление!.. Дело всё в том, что Чонг был нашим американским политкорректным котом. Ну, если быть откровенным, то… кошкой… со слегка смещённой ориентацией… ну так. Совсем чуть-чуть, ровно настолько, чтобы называть себя мужским именем. Но вот незадача: в его (её) кошачьей голове просто не могла уместиться мысль о том, что Белла может оказаться кошкой! И совершенно ясно, что нормальный американский политкорректный кот должен носить женское имя… Видимо, оказалось, что Белла была в плену расовых и гомофобных предрассудков и на всю свою кошачью жизнь осталась натуралкой. Чонг не могла (не мог) перенести подобной вульгарности и совершенно расстроилась, перестала пить и есть, круглые сутки бродя по дому и громко жалуясь на жизнь. Мы, Кюри, никогда, слава богу, не занимались разведением кошек, но даже в наших дилетантских головах возникло некое сомнение: а могут ли появиться котята у двух даже весьма эмансипированных кошек?

Что касается Беллы, то она отвечала на этот вопрос категоричным «нет»! Чонг впала в чёрную депрессию.

Дабы избежать возникновения призрака кота, который, хочу напомнить, стал бы враждовать с призраками-людьми, пришлось, обливаясь слезами, отдать животное очень кстати проходящему в этот момент мимо нашего дома Наполеону.

Через некоторое время Белла,

окончательно осатанела от отсутствия Котовского внимания, превратившись в настоящую фурию:

стало опасно ходить по дому и садиться на стулья и кресла. В любой момент можно было получить с размаху когтями или почувствовать на себе острые зубки одинокой кошки. Совершенно понятно, что, несмотря на то, что мы могли позволить себе менять сгрызённую мебель ежедневно,

но комплектов новых рук и ног у нас не было, а следовательно, для собственной безопасности должны были отдать на растерзание Белле подходящего кота. Но, к нашему ужасу, кошка категорически отказывалась пускать в дом котов, если их не звали Чонг. Вполне возможно, политкорректный Чонг успела на свой кошачий манер обманом обручиться с Беллой, и теперь несчастная невеста ждала своего голубоглазого принца по имени Чонг. Ситуация выходила из-под контроля.
И тут в момент отчаяния у меня внезапно прояснилось в голове и вернулась память. Я вспомнил, что, когда в доме жили Белла и Чонг вместе, последняя как-то раз притащила с работы своего коллегу мужского пола с таким же именем, как у неё. Я был очень удивлён: имя и так редкое, а тут ещё и как женское, так и мужское! Этот коллега мне очень понравился, просто красавец!

Но поскольку моё воспитание не допускало возможности образования дома кошачьей шведской семьи, я рекомендовал Чонга своему внуку Жаку и его жене Вивиан.

Они не устояли перед моим напором, тем более что в этот момент во мне проснулась личность основателя культа, и кот с необходимым именем Чонг важно переступил порог моего дома.

Белла плотоядно улыбнулась и впустила нового постояльца.

Увидев эту улыбку, Чонг спал с лица, но отступать было некуда, поскольку, в отличие от своего предшественника (-цы), Чонг II был котом до мозга костей: «Чтоб какая-то там кошка меня…»

Ах, как он ошибался, этот суровый кот-натурал!

Он совершенно не знал нашу Беллу, которую я последнее время брал с собой на работу: под её неподвижным презрительно-равнодушным взглядом немигающих глаз бледнели и падали в обморок самые матёрые зомби.
В последующие месяцы у нас дома можно было снимать «Спасти рядового Райана», Спилберг и Лукас умерли бы от зависти, смотря на трюки,

спецэффекты

и озвучку,

которые выдавали наши сражающиеся стороны. С одной стороны, Белла перестала доставать нас,

с другой – заходишь ночью в туалет – а там такое, что уже и забыл, для чего приходил (вообщем, как с тем медведем).

Грубая мужская сила в конце концов восторжествовала: Белла почти сутки ходила по всему дому и жаловалась на грубость мужланов, не находя, впрочем, особого сочувствия.

До сих пор мы в ожидании продолжения вооружённого конфликта, поскольку стороны не нашли точек соприкосновения, и поэтому, когда Морис или Жорж спрашивают: «Дедушка, когда у нас будут котята?», так и хочется расхохотаться в голос. Но к чему пугать бедных мальчиков? Их ещё напугает жизнь.
Морис

и Жорж…

Странно, мне кажутся эти имена знакомыми.. и поскольку я запретил Жан-Полю

покупать так полюбившуюся ему гиппокрысу,

а рыбок он тоже вроде домой не притаскивал,

значит…О, вспомнил! Это наши сыновья! Да шучу я, шучу… Просто на фоне столетней войны между кошками, котами и кошками среднего пола рождение наследников отошло на второй план. А напрасно, потому что впервые с момента рождения Шарля, тьфу ты, опять вспомнил! Надо же было родить такого… Ладно, я отвлёкся. Итак, впервые за шесть поколений внешний вид новорождённых мог стать поводом для крупнейшего семейного скандала.

Родившись первым, Морис, а за ним и Жорж, мальчики поразили всех цветом бровей,

а потом и волос.

Конечно, все помнили о мутации ген, о проблемах с санитарией, существовавших в семье до момента, пока Ивон не стала главврачом, но всё-таки в семье белокурых рождение шатенов – это скандал!

Пришлось мне взять инициативу в свои руки и воспользоваться краской для волос и бровей, как только мальчики достаточно подросли для этого.

Наша семья всё меньше и меньше напоминает мне нормальных людей, да и люди ли мы вообще, если, получив возможность нормально питаться, обнаружили, что еда (причём неважно какая, любая, от салата до торта) вызывает у нас отвращение.

Надо будет постараться хотя бы братьев приучить к нормальной пище, а то даже зомби смеются.
Ещё одним поводом усомниться в реальности происходящего стало то, что мы все не в состоянии поднять больше двух баклажанов,

а следовательно, несмотря на наличие у нас аппетитных овощей и фруктов,

попробовать их, хотя бы в виде соков, невозможно! Хотя, с другой стороны, получение от Ивон санитарного разрешения позволило нам завершить оборудование участка.

Мечта пяти поколений Кюри – бассейн,

живописное озеро, деревья, фонтан, место для пикника- осуществилась. На радостях мы даже немного половили рыбу. Правда, всё равно не стали её есть.

Что же ещё происходило в период кошачьих войн… Ну, росли Морис

и Жорж

Учились, играли,

дружили…

Ах, да, переборов страх перед Беллой, в дом начали проникать блондинки, крайне заинтересованные в наших карапузах,

благо, они умели к этому времени говорить…

Вроде бы мальчики ходили в школу…или нет? Да нет, точно ходили!

Что же ещё? Всё как обычно… Рутина…Будни богатеев, впрочем, нет. Было. Ивон вышла замуж за Парамона.

Как только дети чуть-чуть подросли, мы отправили их с родителями на Дальний восток

встретиться с мастером телепортации и хорошенько поучить науки, а затем выяснилось, что в нашем турагентстве есть путёвка в тропики, и мы с Маргарет решили тряхнуть стариной и отправиться туда вместе с внуками.

Если ты заперт в одном городе на протяжение столетий, то перемена мест действует на тебя как хороший стакан алкоголя.

Всю поездку мы с Маргарет находились в приподнятом настроении.

Мысленно вернувшись в то счастливое время, когда были молоды и счастливы.

Это было замечательное место,

такой смешной пират,

такой забавный и глупый шаман,

а какое замечательное море!

Мальчики плавали там днём и ночью.

Потрясающее путешествие, если б не одно обстоятельство: с острова можно было уехать только в одно место: в наш любимый Фронтир!

Я чувствую себя замурованным, задыхаюсь внутри этого дома, города, внутри этого проклятого тела… Я хочу вырваться на свободу и отчётливо понимаю, что свобода – это смерть…
По возвращении из путешествия

мы с Маргарет и ребятами вновь окунулись в кошачьи войны.

Белла изо всех своих сил измывалась над Чонгом,

а когда терпение кота лопалось, то в воздух летели клочья шерсти,

и через некоторое время по коридорам раздавалось несчастное мяуканье и жалобы сиротинки-кошки.

Все домочадцы привыкли к подобным скандалам, и почти не обращали внимания на происходящее,

но в этих условиях дождаться появления так давно ожидаемых котят было менее вероятно, чем событие, при котором зомби съедает Шарля (совершенно понятно, что это невозможно, т.к. зомби вывернет наизнанку при первом же укусе).
Повзрослев,

мальчики начали собираться в университет,

где их ждали (практически с момента рождения) невесты. Образование в данной ситуации имело второстепенное значение, как и собственно будущая работа, поскольку накопленных денег могло хватить поколений на десять. Но Морис, старший из братьев, с детских лет мечтал о продолжении семейного бизнеса – о роли Духовного лидера, и его желание занять моё место было настолько сильным, что я в очередной раз обрадовался отсутствию в нашем доме кухни. Тем более меня насторожило то, что Морис устроил пикник для всей семьи

и самолично поймал для этого в нашем пруду рыбу.

Мне приходилось внимательно следить за тем, чтобы в моей порции не оказался сильнодействующий яд, поскольку он был сентиментальным юношей и вряд ли стал травить всю семью сразу. Надо ли говорить, что пикник удался, несмотря на то, что большая часть семьи предпочитала пище аромат цветов.
Подобно Чонгу, я приобрёл привычку внимательно смотреть себе под ноги и оглядываться по сторонам, ожидая в любой момент несчастного случая, который мог с лёгкой руки Мориса произойти со мной в любую минуту.

Хотя Маргарет и остальные пытались убедить меня в том, что я себе всё это придумал, но меня не проведёшь: явно этот мерзавец внук готовил моё покушение. Более того, он подкупил на свои карманные деньги всех прохожих, почтальонов и соседей, которые теперь непрерывно наблюдали за мной, следя изо всех щелей. Даже доктор, пытающийся убедить меня в том, что на фоне застарелой шизофрении у меня развилась мания преследования, по всему виду напоминал человека, которого подкупил Морис.
Спокойно вздохнуть я смог только после того, как этот убийца вместе с братом Жоржем отправились в университет, получив от Маргарет в подарок очередную дачу.

Как только машины скрылись из виду, я бросился к телескопу, чтобы проследить за братьями и вовремя уловить информацию, которая могла бы спасти мне жизнь.
На вырученные от продажи дачи деньги братья устроились в скромном домике, напоминавшем сиротский приют.

Вероятно, из жалости к беднякам,

на участок заходили многочисленные студенты, видимо, для того, чтобы поддержать ребят материально.
Выбрав специальности (физику и актёрское мастерство) и написав курсовые,

Морис и Жорж принялись выполнять стандартные процедуры знакомств: оказаться в Тайном Обществе,

стать Важной Шишкой в университете, найти свою фамилию в списке лучших студентов курса

– всё убого и примитивно.

Эти циничные убийцы и хладнокровные негодяи, скорее всего, для подготовки своих злодеяний, постоянно устраивали студенческие сборища: танцевали на собственной (очень скромной) дискотеке,

играли в азартные игры

и плавали вместе с друзьями (такими же негодяями)

в крохотном бассейне и плохенькой джакузи. Они даже устроили репетицию поджога дома,

но скорее всего, забраковали этот вариант, поскольку, в отличие от меня, дом им было жалко. Я видел, с какой агрессией они играли в снежки друг с другом,

даже снеговики - зимние стражи их жилища -получились злющие.

Даже гадалка, внезапно подкравшаяся к дверям их дома, почему-то раздумала оставлять свою рухлядь и просто, будто одумавшись, убежала.

Для более тщательной подготовки покушения на меня Морис возобновил знакомство со студенткой Мадлен,

которой со свойственным ему цинизмом предложил переехать к ним в дом

и обручиться

на глазах у приехавшей проведать внуков бабушки Жизель.

Будучи законченной мерзавкой и гадиной, Мадлен, гнусно ухмыляясь, согласилась связать свою жизнь с уголовником-рецидивистом…

Господи, откуда она знает меня? Мы с ней никогда не встречались в жизни...

И Маргарет тоже ей знакома!..

Опасная особа!
…Ого, опять поймал самого себя у телефонной трубки… Вероятно, был очередной приступ, причём, судя по тому, как смотрят на меня все дома, включая кошек, приступ был серьёзный, надо будет аккуратненько выяснить у врача, что было на этот раз…
Выяснил. Оказывается, мания преследования, хотя на фоне букета моих психических расстройств данное заболевание можно считать этаким насморком или, вернее, диареей: ничего смертельного, зато всем смешно. Надо же было подумать, что Морис хочет меня отравить! Полный идиотизм…Мальчик должен знать, что за столетия я выработал у себя иммунитет к ядам, так что травить меня – это всё равно, что читать книги о любви и дружбе Белле и Чонгу.
Судя по тому, что я слышал и видел, дела у Мориса и Жоржа шли вполне удовлетворительно,

несмотря на убогость их дома, им удалось собрать вокруг себя весёлую компанию студентов

и весело проводить время.

После обручения Мориса

Жорж тоже задумался о браке, но выбрал для себя почему-то горожанку Беату, с которой познакомился по Интернету в один из холодных зимних вечеров. Довольно быстро развивались их отношения, несколько раз Жорж приглашал Беату в гости,

его девушке благодаря лёгкому характеру удалось подружиться с Мадлен и сформировать хорошее впечатление о себе у друзей братьев. Словом, когда они обручились, я не возражал.

Унаследованное от предков (то есть от меня) психическое расстройство благотворно сказалось на творческих способностях братьев, особенно ярко оно проявилось в творениях кисти Жоржа, который ухитрялся создавать полотна, взглянув на которые, даже у буйных психов отнимался язык и конечности. Надо ли говорить, что все психиатрические лечебницы стояли в очереди за очередным шедевром Жоржа, а стоимость его полотен поднялась до астрономических высот.

Морис и примкнувший к нему Жорж уже в университете начали вербовать себе последователей для секты,

для этого братья использовали непонятно откуда взявшийся кулинарный талант, и будучи ограниченными в деньгах (на счету у них было менее 200 тысяч), ребята и Мадлен наперебой ловили рыбу и готовили её на гриле. Поначалу, конечно же, ловились одни рваные и невкусные сапоги, которые, во избежание перегрузки багажа, исправно вешались на стену,

но с получением знаков отличия ситуация стабилизировалась: рыба пошла крупная и разная.

После подвигов местных поваров студентам подобная еда казалась деликатесом,

и они неделями не вылезали из скромного дома Кюри.

В итоге, закончив обучение, братья имели солидную поддержку большого числа студентов за спиной, невест, которые, как хорошие охотничьи собаки, находясь в стойке, ожидали свиста хозяина, и дипломы, дающие пропуск на вершины карьер.
Вернувшись во Фронтир,

братья обнаружили, что их дом полон дерущихся кошек,

и снующих под ногами родственников. Да к тому же впервые в своей жизни взглянули в зеркало и ужаснулись! Отражение напугало их настолько, что ребята выпросили разрешения у родителей денег на срочные пластические операции. Более чем симпатичные Дульсинея и её муж без разговоров разрешили братьям слегка подправить огрехи природы.

По-моему, вполне симпатичные мордашки теперь получились.

Вдобавок к этому Жорж ухитрился продать свой очередной шедевр за просто баснословную сумму!

Жорж начал работать в охране,

чтобы, получив должность супергероя и право для семьи на установку всевозможных сигнализаций, благополучно слинять из дома.

В этом отношении Морису ничего не светило, поскольку наследник вынужден был жить в доме постоянно до появления нового. Именно это и объяснили ему родители Дульсинея и Жан-Поль и, вздохнув с облегчением, начали готовиться к переезду.

И не надо смотреть так на меня! Если кто-нибудь скажет, что все эти недоумки унеслись из дома из-за меня, то это будет последнее, что он успеет сделать в своей недолгой и бестолковой жизни. И не вздумайте назвать меня психом. Если этот мир сошёл с ума, то я здесь ни при чём…
Жорж, переехав в новый дом, буквально на следующий день пригласил всю семью на свою свадьбу.

На ней я с удивлением понял, что психопат Шарль мне гораздо ближе и роднее, чем толпы так называемых родственников, которые ждут-не дождутся, когда же наконец Тьма заберёт этого Анри.

Шарль, по крайней мере, оставался прежним психом и был, как и я, частью того далёкого, насквозь запорошенного снегом, страхом и Тьмой Фронтира. Как бы ни издевались новые поколения над моей манией, но почему-то ни один так и не притронулся к бутылке шампанского на свадьбе. Вероятно, все одновременно, не сговариваясь, дали обет воздержания от алкоголя.
Не успев отгулять на свадьбе младшего брата, мы оказались на торжестве Мориса (несчастный с таким скорбным выражением лица смотрел на торт, что его потом пришлось просто выбросить и заменить бутылкой шампанского),

основал собственный культ, состоящий в основном из молодёжи, следовательно, жертвоприношения и причащения кровью у них были заменены на оргии и сильнодействующие препараты. Вообщем, судя по всему, Морис стал уважаемым человеком в городе, и поскольку его невеста Мадлен уже выказывала первые признаки беременности, пришлось быстренько устраивать свадьбу, хотя Мадлен ещё не успела и дня проработать помощником тренера.

Я как мог противился беременности невестки до достижения вершины карьеры и старался быть всё время рядом с ними в тот момент, когда они пытались что-то делать в своей кровати, ненавязчиво пристраиваясь рядом на полу писать дневник.

Но внезапно я оказался в комнате, где отсутствует дверь (позднее я так и не смог найти это помещение в доме), и именно в этот момент произошло то,

что стало поводом для спешной свадьбы.

Это происшествие окончательно уверило меня в существовании Тьмы, правда, теперь она представлялась мне огромным слоном, который заинтересованно наблюдает за мной, время от времени хоботом направляет в ту сторону, куда мне не хотелось бы идти.

Рождение Мари ознаменовало собой новую и, как мне почему-то кажется, последнюю страницу истории нашего заключения в этом постылом городке. Появление на свет наследницы давало семье возможность окончательно избавиться от унизительных ограничений, навязанных нам администрацией Фронтира. Поэтому с рождения мы знали, что девочка обязательно увлечётся литературой и, несомненно, достигнет вершины карьеры журналистики. Вполне возможно, что у Мари этого таланта и не будет, но в таком случае семье придётся подключить наши связи.
Я слышал от местных жителей, что семью, снявшую все ограничения, выпускают, позволяя селиться там, где они хотят, хотя странно: если радиация так сильна и мы все ею заражены, то, как и, главное, где ещё можно жить? Сам я не очень-то верил в эти истории, но решил на всякий случай подготовить семью к жизни в нормальном обществе. Теперь это кажется странным, но в обычном мире, о существовании которого я почти забыл, запах цветов, даже если это очень дорогие и ценные цветы, не заменяет походов в ванну, туалеты и нормальной человеческой пищи. За последние 400 лет у Кюри напрочь атрофировались желудок и кишечник, а нормальная пища вызывала позывы к рвоте. Все мои прошлые попытки приучить домашних к еде заканчивались неудачно. Поэтому я решил начать с натуральных продуктов, рыбы и плодов из собственного сада. Кроме этого, возникал вопрос, а стоят ли чего-либо те деньги, которые мы получаем? В противном случае нам придётся всё начинать сначала, и умение самостоятельно добывать пищу становится актуальным.
Курсы молодого рыбака и садовода так увлекли семью, что мы проводили большую часть свободного времени на улице, ухаживая за садом, борясь с сорняками

и призраками на грядках,

ловя рыбу у пруда. Получив от Жоржа пожарную сигнализацию (кстати, Жорж оставил нам на память очередной свой сумасшедший шедевр, стоивший просто нереальных денег),

я открыл дверь на кухню, предлагая всем попробовать свои способности в области кулинарии. Моё предложение не вызвало особого энтузиазма, поскольку семья всё ещё помнила о том странном пожаре, который напугал, признаться, даже меня. Мы до сих пор не знаем, что же там горело, но тушили его часа два.

Даже привидения от ужаса спрятались в стойке флориста и категорически не желали вылезать оттуда весьма продолжительное время.

Оставалось только ждать, когда же она наконец достигнет вожделенной должности.

Особенно долго длилось ожидание в период беременности Мадлен, поскольку выход на работу беременного тренера или его помощника вызывал у спортсменов нездоровые ассоциации. В итоге владельцы команды решили сделать её Легендой, поскольку это было проще, чем объяснять судье во время матча, почему токсикоз тренера направлен непосредственно на него.

Научившись загружать фрукты и овощи в соковыжималку

и составлять запас рыбы, семья находилась в таком восторге, что совершенно не заметила родов Мадлен.

Мари родилась на берегу озера под азартные крики Маргарет, только что поймавшей большеротого окуня.

Девочка несла все фамильные черты Кюри,

хотя размер её носа ещё ставился под сомнение, но цвет бровей

и волос был нашим фирменным. И все в семье, включая нашу демонессу Беллу, были в восторге от рождения новой наследницы.

Что касается упомянутой выше кошки, то она от радости прыгала до потолка,

ухитряясь приземляться прямо на Чонга,

который после этой экзекуции остался едва жив.

Следуя традициям семьи, Мадлен и Морис произвели на свет Сержа,

который наглядно показал, что с генами надо что-то делать.

Он родился рыжим, и пришлось срочно перекрашивать его в блондина,

пока многочисленные посетители и потенциальные невесты не заметили этого позора семьи.

Мы с Маргарет в очередной раз придирчиво рассмотрели список возможных спутников жизни для Мари,

выбирая в первую очередь из Тайного общества. Обалдев от столь пристального внимания, его члены начали толпой таскаться к нам домой,

всячески домогаясь внимания наследницы и пытаясь продемонстрировать свои деловые качества и трудолюбие. Один из них даже начал изображать из себя личного лакея наших кошек,

чему, откровенно говоря, они были очень рады.

Мы остановили свой выбор на Илье,

симпатичном и скромном студенте-первокурснике, который понравился нашей юной принцессе,

по крайней мере, сидя у него на руках, она не выказывала неудовольствия